Владимир Маслов

Однажды, выпавший из рук у канители суматошной, предстанет мир тебе, мой друг, напоминанием о прошлом. Огни, вокзалы, города... надежды шаткие причалы. О чём ты думаешь, когда всё, кажется, уже случалось и вспоминается само, сражая образом знакомым, непостижимое умом и не присущее чужому? Качели времени... Старо, как этот мир, что будет ново. Пространства зыбкое нутро – одно промолвленное Слово.

Открыто окно... И время сквозит, шурша занавеской в седое утро. И в осени всё принимает вид размеренно-неторопливый, мудрый. Линяют цвета, и блекнет пастель раскинутых вдаль холодных полотен. И тянут дожди свою канитель по листьев рассеянной позолоте. Осыпался парк. Прозрачен пейзаж. Доступнее всё широкому взгляду. Вот только видней становятся фальшь и ржавчины след на старой ограде. Открыто окно... Туманится высь. И смотрит в пределы тесной квартиры осенняя даль – неведомый смысл за старой оградой под небом мира.

Душа моя, горчичное зерно, седые неоглядные просторы... Ни книга не вместит, ни полотно твоих надежд нехоженые горы! В какую высь, скажи, в какую глубь вгрызался дней моих спиральный штопор? Во что мою пытливую иглу вонзал, сшивая суть, незримый кто-то? Поведай, чьё тепло пожатий рук вело меня по жизни и хранило? Кто бросил мне неразделимый круг друзей – залог доверия и силы? В ущелья чьи проваливался я, в какие тайны и какие смыслы, когда в ладонях слепота моя читать пыталась линии и числа? В ком я тонул, всего хлебнув сполна, глотая боль, закусывая губы, давая-провожая имена, вложив судьбу свою в чужие судьбы? По ком печально колокол звонит, невидимой не нарушая связи? Кто вьёт из наших дней живую нить и нижет белый свет на шаткий разум?

Что, если бы вдруг электроны упали на ядра и мир провалился в себя, этак в сто тысяч раз внезапно уменьшившись?.. Мы бы остались за кадром пылинкой, которую вряд ли заметил бы глаз. Но что мы тогда – эфемерный сосуд... расстоянье земного пути? Или, может быть, сам этот путь – нетореный путь, воспалённое наше сознанье, которое ходом вещей так легко обмануть? К чему мы идём, облекая себя в мыслеформы, от складок младенца до старческих мудрых морщин и ради чего проходить через бури и штормы, не зная ни цели, что кроется в нас, ни причин? А нужно ли знать?.. Интерес пробуждает интрига. Вопрос – не вопрос, если знаешь ответ наперёд. И пишется нами о нас ежечасная книга в надежде на то, что нас кто-то когда-то поймёт.

…Я тоже была, прохожий! Прохожий, остановись! Марина Цветаева Остановись, прохожий, оглянись – мир прошлого, живущий в нас, не меркнет, на вертикаль нанизывая дни, как тонкие, прозрачные конверты. И, чувствами прописывая в них текущие события и мысли, мы отправляем время в нас самих – короткими фрагментами, как письма. Но, вынимая память по листу, порой уже не помня точной даты, мы будто бы читаем пустоту, не чувствуя привязки к циферблату.