Сергей Гамаюнов

Ровен бег ахалтекинца. 
Дремлют снежные вершины. 
Конь стрелой летит, а птица – 
Словно сжатая пружина. 
Миг – и поднята перчатка: 
Будет славная потеха. 
Кровь добычи манит сладко, 
Крик добычи множит эхо. 
Птица – призрак урагана 
В поднебесье мчит высоко. 
Над отрогами Чимгана 
Мой товарищ верный - сокол. 
Нас сроднила жажда битвы, 
Наша цель одна – добыча! 
Клобучок и должик витый 
Обуздают норов птичий. 
Когти вцепятся в перчатку, 
Звякнет жалобно бубенчик… 
Бьётся сердце куропаткой. 
Вкус победы так изменчив… 

У солнца Арала лучи - как ножи 
Пустыня украла у моря всю жизнь 
От влаги былой не осталось следов 
Кусты саксаула - живучей садов 

Усталый погонщик, вода в бурдюке 
И намертво повод привязан к руке 
От солнца и пыли спасает тюрбан 
Степенно верблюжий идёт караван 

Баркасы застыли на вечном посту – 
Они не доплыли всего лишь версту… 
Но в память о милях и синей волне 
Бездонное небо висит в вышине 

Мы встретились - это угодно судьбе, 
Но каждый останется сам по себе: 
В пыли якоря, и копыта в пыли - 
Здесь разных стихий и времён корабли… 

Песок под ногами, песок в небесах 
Сыпучее время в песочных часах 
Песком между пальцев уходят года 
Быть может, вернётся обратно вода… 
 

Хлопкороба судьбина одна:
Труд и пот от зари дотемна.
У дехканина дыры в халате,
Да от тяжестей ноет спина.

Не вещай нам зазря, девонА -
Книга судеб давно прочтена:
Кто-то просто купается в злате,
Кто-то горюшко пьёт допьяна.

Как бы ни была доля трудна -
Чашу горькую выпьем до дна.
Солнце капает золотом жидким,
В «белом золоте» жизни цена.

Гор хлопчатых долина полна,
Жёлтой дыней на небе луна.
День окончен. Хозяин в прибытке,
А дехканам совсем не до сна.

Глинобитного дома стена,
Горстка риса на дне казана…
Видеть лица голодные – пытка!
Где же милость твоя, Фергана? 
 

О, времена – сыпучие барханы! 
 Меняют мир мгновенья и века. 
 Мой караван пришёл издалека - 
 Не оскудей, дающего рука, 
 Стели кошму, мой друг, у дастархана! 

 Окончен путь и мы уже у цели - 
 Баха ад-Дин в предместье Бухары. 
 В густой росе зелёные ковры, 
 Прохладны стены цвета девзиры 
 В Саккахане вода сочится в щели, 

 Стекая плавно в нишу водоёма. 
 Здесь древний тут лежит на берегу. 
 И пред своими предками в долгу 
 Я загадать желание могу 
 Одно, от сердца. Здесь, вдали от дома, 

 Я без сомнений лишних пожелаю: 
 Пусть будет мир в родимой стороне, 
 Пусть навсегда забудут о войне, 
 Как о кошмарном и бредовом сне. 
 А всех, кто против – небо покарает! 

 Теперь прощай, восточная святыня! 
 Обет исполнен. Завтра путь назад.
 Знаменьем добрым - неба бирюза. 
 Готовь верблюдов, верный мой Азат, 
 Нас ждут опять свобода и пустыня… 
 

Люди смертны и жаждут как хлеба чудес,
Им все тайны вселенной нужны позарез.
Но, познанья взвалив непосильную ношу,
Всё подсказок и помощи ждут от небес.

Где-то там, в поднебесье, в отчаянье Бог:
Он понять до конца человека не смог –
Сам  лепил, сам наставил в плохом и в хорошем,
А потом позабыл. И ослеп, и оглох…

Для  небес наша жизнь, как игра «Сто забот»:
Неизвестно, когда завершающий ход…
Лишь бы в гневе с доски Бог не сбросил фигуры
И продолжил игру хоть на век, хоть на год!
 

Для меня ценен мудростью славный Восток:
Здесь науки и мысли древнейший исток!
Ну, а Запад, почив на обломках культуры,
Стал похож на цветущий в отбросах цветок.

Потому мне и ближе восточный халат,
Что он проще «кутюрных» одежд во сто крат.
В нём не спрячусь, увы, от кинжала и ливня,
Но теплее  душе за рядами заплат.  

Я живу - как дышу, как умеет Восток...
Пусть кричат мудрецы: -  «Не надышишься впрок!»
Я люблю и любим.  И надеюсь наивно
Обмануть свой слепой и безжалостный рок.