Подборка стихов, участвующая в конкурсе «45-й калибр – 2018»
Украина, Шостка
Русь моя – от Киевской до нашей,
прозванной отступниками Рашей –
не пропей по случаю мозги!
Путь, который грубо приукрашен,
будет и мучителен, и страшен,
и охаян хором мелюзги.
Станет Воланд холоден и молод,
и, к серпу пришпиливая молот,
кто-то снова замутит народ,
но за нас в пугающую полночь
ни одна порядочная сволочь
этот путь, конечно, не пройдёт.
За дождём, распутицей чреватым,
побредём, галдя витиевато,
в край крестов, берёзок и церквей,
иногда – копируя Марата,
иногда – постреливая в брата,
чтобы было каяться верней.
Привлечь? Облечь? Предостеречь?
Какие требованья к речи?
На что ещё способна речь,
что из помоев кажет плечи?
В тусовках – грамотный народ:
общенье, в сущности, вербально.
Но вот иной раскроет рот,
и в самый раз – опять на пальму.
Распознаю издалека
места, где мудрствуют, оскалясь:
ни речи там, ни языка,
но мат и хрюканье – остались.
Словно щупальца чудища дошлого
или цепкие пальцы мента,
выдвигаются страхи из прошлого
и впиваются в низ живота.
Что б ни высказал – станешь изменником.
Что б ни сделал – подставишь ферзя.
Ни сбежать, ни прикинуться веником,
ни по-доброму сдохнуть – нельзя.
По частям и распята, и продана,
и священна во веки веков,
что ж ты делаешь с внуками, Родина,
на глазах у твоих стариков?
Теперь не время выверенных фраз,
добра-с и церемонных реверансов:
всю душу, сударь, вывернуть за раз
извольте без прелюдий и романсов.
Не в моде клятва, данная навек,
и медальон с божественным портретом,
любовь скорей похожа на набег,
чем на сюжет с космическим секретом.
Союзы нынче сплошь освящены
не трепетом волшебного контакта,
а расстановкой мужа и жены
на минном поле брачного контракта.
Я сам с годами в мелочном погряз,
хотя не забываю, где икона.
Тоска-с, поручик, вечная тоска-с,
и здесь она заведомо законна.
В густой штриховке медленных дождей
застряло небо, чёрное от чаек.
Всевышний молча смотрит на людей
и долго ничего не замечает.
Не много их осталось – чудаков,
приверженных классическим приёмам.
Но каждый из оставшихся таков,
что под слова не просит чернозёма.
Поникли брови, выцвели глаза,
слежался пух на вздыбленной макушке,
но в каждой фразе – мысль, а не лузга,
и за словами чувствуется Пушкин.
Они живут отдельно от корней,
считая с рук скупую мелочишку.
Пошли им, Боже, милостивых дней
и радости, неведомой мальчишкам.
Перейти к странице конкурса «45-й калибр – 2018»