Анна Черентаева

Ясное солнце в мой не заходит двор.

Ветры студеные вымели всё зерно

кроме ничтожной семечки: даже в мор,

мне не смолоть ее. Положу на дно

маленькой ямки и окраплю слезой.

Ветку березы сломаю, сложив как крест.

Выращу горе, чтобы колюч и зол

стебель слезу поднял до самих небес

и преломил же ею горячий свет.

Радуга будет – радуйся в крайний день.

Порванным платьем накрыв, я даю обет

вырастить горе...

...и подарить тебе.

Коли травы сплетаются в сети и пахнут илом,

коли в каждом колодце вдруг зацветают воды

и разносится ветром запах опавших лилий,

значит, снова лягушка плачет в своем болоте,

не имея возможности сбросить тугую шкурку

и, царевной назвавшись, счастье познать людское.

Значит, снова придут её поучать и мудрость

опостылевших фраз менять на девичье горе,

за которым, пожалуй, больше, чем просто сказка,

раз слеза солонее капель, хранимых морем.

Что нам толку с того, сколько принцев ещё прекрасных,

если Ванька сломал все стрелы в чужом подворье?..

Синий автобус движется по кольцу. 
Каждый из едущих, кажется, обречен. 
Встречных немного – по твоему лицу 
звёздочки фар скользят на моё плечо 
и исчезают в тканях чужих плащей. 

Всех, отпустивших поручни, тянет вниз. 

Из позабытых кем-то внутри вещей 
мы создаем сидения. Чья-то жизнь 
мимо скользит горящим хвостом комет,
ты говоришь задумчиво: не смотри. 

Синий автобус движется много лет. 
«Не прислоняться» стёрлось на той двери, 
что теперь ближе, нежели в прошлый круг. 

[Синим автобусом движется шар земной]

Не выпуская свой проездной из рук, 
молча выходишь. 

Я выхожу с тобой.

на холодной руке не увидев тончайших линий,
не пугайся пустот во времени и пространстве.
расскажи мне, какой дорога бывает длинной
и, с нажимом ведя по ладони дрожащей пальцем,
говори мне о том, как я молод и глуп, как были
все когда-то глупы, на шажок отступив от старта.

говори.
говори.
говори.

и осядет пылью
твое слово на кожу, и даже поможет спрятать
эту гладь, от которой воется в клетке зверю,
под которой цветок становится жалким дёрном.

говори.
говори!..

(я безумно хочу поверить
в нечто кроме любви, что все линии мне и стёрла)

...но любовь, моя девочка, не такая,

от неё не хочется умирать.

Бойся слишком быстро достигнуть края:

и хотя сегодня в ногах кровать,

а не, скажем, пропасть, твои попытки

всё равно скатаются в горький ком.

От любви не тянет под поезд прыгать.

От нее не травятся табаком

и не воют в трубку подбитым волком.

У любви истерики не в ходу:

кто своё до хрипа срывает горло –

прикрывает чувствами блажь и дурь,

потому что учат страдать и плакать

все герои мыльных дешевых драм.

...но любовь не целится в твою слабость.

от неё не должен сочиться шрам,

а должны светиться глаза…

Послушай,

за любовь не держат в грудной тюрьме.

У тебя получится.

(Только лучше,

если ты меня не возьмёшь в пример)