Подборка стихов, участвующая в конкурсе «45-й калибр – 2017»
Россия, Челябинск
выходишь из долгой бессонницы, плотной, вязкой,
а там — это зимнее, тонкое... то, где слов нет.
и думаешь: скоро концовка, вот-вот развязка
и воздух пронзительно-звонкий взорвётся, лопнет.
стоишь перед выбором, точно обрывом ветра:
войти в это мёртвое утро, что там и тут спит...
и видишь в несбыточном, что впереди — то лето,
которое всё не наступит и не наступит.
и входишь в прозрачное — словно открыто — утро,
хоть кода не знаешь ты и от ворот ключа нет.
и слышишь: навязчивый воздух звонит кому-то
и кто-то
не отвечает...
не отвечает...
если беда на носу — значит, быть зиме.
видно, настала пора ледников — мою
белую тайну несут ледники в себе.
не календарную — так дневниковую.
если рождаться стихам — значит, быть листам
в детском блокноте нечистыми с двух сторон.
с первой черкался мой мальчик.
вглядитесь — там
стрелки насквозь, просочился
как будто хрон-
ос. там лежат микроциферки,
будто спят
маленькие отжужжавшие
между рам.
скоро ноябрь нам отснится,
и будет клят-
венно божиться
о праздничном мишура.
стрелки сквозь лист
проступают, как вены сквозь
кожу, промерзшую
в панцырь бесшовный,
в бронь.
если зима наступает на месяц... брось,
позже — не может. а раньше прошло.
не тронь.
Андрею Пермякову
месяц мой неполон, точно скелет.
выглянешь во двор — с утра красота.
что там за окном и что на стекле?
кто это такой куражится там?
злобный мой ноябрь карябает мне
монстров, кракозябр и прочих йети'.
что ли мне зима? ноябрь али не?
ёлочный наряд вне очереди,
стёкла, получайте. не отнимай
нежность, мой декабрь.
на стёклах... а, нет —
краски на асфальте месяц немай
нет чтоб соскребать — соскрёбывает.
выйду ли, уйду ль я вдоль по зиме
радость на беду из вёдрышка лить.
горка, застывай — не льдом, посиней!
горькая, давай!
- из горлышка ить?
кто вышел из запою,
а кто — в него вошёл.
расчищенной тропою
идётся хорошо
к весне. как не крути ты —
что эдак, что вот так,
а смертному идти-то
что в церковь, что в кабак.
кто выпал из обоймы,
а кто — в неё попал.
но видится обоим,
что кончился запал
и всё-таки неважно —
не всё ли к одному?
но страшно,
очень страшно
другому и тому.
Чрево тёплого родительского дома
всех нас вытолкнет. И выпадем все мы
в неприветливый и скрытный мир зимы –
взрослой жизни.
Словно ниточкой, ведомы
пуповиной детской памяти о нём –
нашем крове –
по сугробам не обмятым
белым светом ослеплённые кутята,
мы, пошатываясь, падая, пойдём.
Нам невнятно будет мниться вдалеке
что-то мягкое, знакомое такое...
Мы пойдём к нему,
влекомые тоскою
о пропавшем материнском молоке.
Понимая, что нельзя назад вернуться,
сократив отрезок памяти большой,
мы уткнёмся
в титьку матери чужой,
чтоб во сне –
не просыпаясь –
задохнуться.
Перейти к странице конкурса «45-й калибр – 2017»