Зиновий Коровин

РЕКВИЕМ  

Георгию Яропольскому

Если богатый честен,

покинет наш мир без долга.
Кто как герой известен,

в памяти будет дерзать.
Уходит поэт, но песни

его остаются надолго,
если у этих песен

было о чём сказать.

Уходит, вздохнув глубоко,

что людям стихами должен.
Осталась одна дорога –

Парнасский  пройти ОвиР. 
В незнаемое далёко

стихами он будет продолжен,
которыми, пусть немного,

добавил к спасенью в мир...

 

ОТРОК ГОДА

По-разному проходят феврали.
Бывает, что февраль совсем не лютый,
а вестник оживленья невдали,
которое ценней любой валюты.

Отрадны дни такого февраля 
и солнца вечного растущая улыбка.

Вот по снегам, изъеденным и зыбким,
идёт февраль, ветрами шевеля.

Идёт, ступая мягко, как по вате,
тепла весны предшественник живой,
сменив январь, застынувший на вахте – 
на вышке у зимы сторожевой.

Январь тянулся, словно товарняк,
на переезде всех остановивший.                      
А ты, февраль, – весны грядущей знак.            
Твоя дорога – и земля, и крыши.                     
                                                                            
С тобою мне и слякоть весела,                        
и поздней вьюги тешит завыванье.
Я знаю: в ожидании тепла
оно нежней, лучистей и желанней.

Мой друг, февраль, с тобой моя душа!
Когда бывает радостней погода?..
Куда спешишь уйти ты, отрок года?
Где хорошо – оттуда не спешат.

АПРЕЛЬСКИЕ РАЗДУМЬЯ                            

Апрель. Сужает фронт молόх-война    
с «арийцами». В далёком  сорок пятом.
Столица Зла уже обречена.
Идёт последний бой с врагом заклятым.

В России – тишина. Цвела сирень.
И так мечталось! Не бывало лучше...
Ещё румянец грёз не посерел
под сенью обложной родимой тучи.

Но той весною знали: победим.
Не всем же улететь в посмертных дымках!
Тогда был плач седых по молодым,
а ныне – как и должно, на поминках.

Но не забыты страшные года,
что вóронами память облетели.
Последние из спасших мир тогда

уходят в мир иной в своей постели.

В апреле отключаюсь я. Жена
меня корит, что медлю я с ответом...
Уж сколько лет, как кончилась Война,
но каждый год мне чудится, что в этом...

СОН  АНТИКВАРА

   Я видел сон. Мне снился длинный стол.

В его начале – кресло, как престол.

Товарищ Сталин во главе стола,

а я гляжу из дальнего угла.

А вдоль стола – жрецы его идей,

двенадцать душ угодников-вождей.

   Товарищ Сталин трубку погасил,

всех оглядел и новость огласил:

– Тут паступыл стих «Сталин» ат паэта

на Сталинскую премию за эта...

    Затем он направлял мундштук, идя

к концу стола, на каждого вождя,

что в ожиданье сжался и притих...

– Как вы считаете, дастоин этат стих?

   И каждый вождь ответствовал, что «да»,

хоть стих и не читал он никогда.

И, услыхав от всех такой ответ,

я тоже не ответствовал, что «нет».

Вожди застыли, как скульптуры в дождь,

гадая, что решит  Великий Вождь.

   Товарищ Сталин медленно пошёл

туда, где начинался длинный стол.

Там выбил пепел и развеял дым,

подвёл черту, сказав: – Ну что ж, дадым.

Потом, плывя, покинул кабинет

сквозь стену, где висел его портрет.

А трубку он оставил на столе!!!...

   Я содрогнулся: бедной быть Земле!

Набрался храбрости и кинулся вослед

я с трубкою под сталинский портрет.

Догнал его, и произнёс мой рот:

– Товарищ Сталин, Ваша трубка... – Вот!

   Прищурившись, узрел он из-под век,

что я – простой советский человек,

не член ЦК, не зубр КГБ,

и ласково сказал: – Вазьмы сибэ!

   Я вне себя от счастья: как закон,

на Брайтон-Бич дадут мне миллион.

Скорей назад, в Америку, пока

сжимает трубку потная рука!

Куплю все радости и изгоню печаль!

    Проснулся я. Мой сон ушёл. А жаль!

               МОЙ ПУТЬ

«Нет нужды; прав судьбы закон»
                   А.С.Пушкин

Давным-давно по жизненным путям
я мчал ретиво,
искал судьбе-индейке – не страстям –
альтернативу.

Был юн. Не уважал судьбы сигнал – 
сам провозвестник!
На первое желание сигал,
как шмель на пестик.

Не тот теперь. Не мудр, но умудрён
дней стрекотаньем.
С былых дорожек-стёжек примирён
позарастаньем.

Одной лишь страстью я ещё ведом, 
одним служеньем: 
заполнены душа, семья и дом
стихосложеньем.

Всё меньше я Земле принадлежу,
всё больше – Небу.
Пришла пора такому дележу
на их потребу.

Всё ближе приговор, что мне знаком
до оглашенья.
Но не ропщу. Я чту судьбы закон.
Её свершенья.